Роясь и преводя в порядок свои старые архивы, я нашла прекрасное произведение
Veda, которое она, кажется, не дописала, хотя................ может быть это и есть окончание ........
Источник День начался паршиво. Ну, не совсем так. Утро было неплохим. Пока, проснувшись от резкого звонка будильника, она не поняла, что пережитое было всего лишь сном.
Чистя зубы, и, принимая холодный душ, твердила про себя, что не запомнила подробностей. Но девушка с ярко розовыми щеками, алыми губами и блестящими глазами, смотрящая на нее из зеркала, укоризненно поднимала брови, намекая на недостаток честности своей визави.
Вероятно та же насмешливая девушка заставила ее сегодня выбрать не удобный брючный костюм, а новое платье.
Ох, уж это платье!
Самой традиционной деталью обновки был цвет - черный. Что же касалось остального….
Никита хмыкнула.
Как бы вы назвали платье, открывавшее спину почти до нижнего белья? (Да-да, до того самого нижнего, почти прозрачного, с милыми пастельными кружавчиками? Верхней частью приобретаемых комплектов она никогда не злоупотребляла, а в новом платье вопрос отпадал сам собой. Но это еще не все. Сказать, поправ-де, те же самые кружавчики едва не высовывались из разреза на юбке.)
Вы считаете подобную одежду вызывающей?
Никита так не думала.
В конце концов, должны же существовать у тяжело работающей девушки хоть какие-нибудь радости?
Конечно, к радостям можно было бы отнести восторженные мужские взгляды, сопровождавшие ее по коридорам Отдела час спустя. Но… ни один из них не оказался дымчато-зеленым, из-под длинных полуопущенных ресниц.
Поэтому позже, сидя в Системах перед голографической картой и, с трудом, сосредотачиваясь на изображении, она негодовала.
Куда он провалился?
Она продрогла, получила нотацию от Мэдлин, убийственный взгляд от Шефа, неодобрительное перешептывание от женской и кучу сальных комплиментов от мужской части Отдела, а его, по-прежнему, не встретила. Но ведь он точно не на миссии!
Никита покосилась в сторону кабинета Майкла, мучительно пытаясь разглядеть, на месте ли хозяин и, одновременно, мысленно перебирая поводы, по которым его можно было бы там навестить.
Как назло мстительная Мэдлин загрузила ее работой по самые уши. Причем, бестолковой работой. Кому были нужны дурацкие архивные параметры? Половины плохих парней, в них описанных, уже и на свете не существовало, а вторая половина давно пропала в неизвестном направлении. Но измученная девушка вынуждена была тщательно анализировать побитые молью операции.
Никита тяжело вздохнула. День не клеился.
«Скорей бы ленч»,--- думала она с тоской,---«Съем самый большой кусок торта, из тех, что найдутся в кафе. Может, полегчает?»
«Ага! Как же!»---отвечал насмешливый внутренний голос, --- «Тебе, конечно, требуется сладенькое. Только вряд ли это торт».
«Глупости! У меня осенняя депрессия»,---возражала находчивая Никита,---«Надо сходить в медблок, посоветоваться относительно витаминов».
«Ну-ну, сходи. И не забудь заглянуть в календарь. Апрель на дворе. Поздновато для осенней депрессии, не находишь? Кстати, расскажи доктору про сегодняшний сон. Даже интересно, что тебе пропишут».
«Не важно, весенняя депрессия еще опаснее. Который год без отпуска сижу в подземелье, не мудрено, что путаю времена года»,--- упрямо стояла на своем Никита,---«Кстати, я не помню сегодняшнего сна».
«Угу!»---издевался подлый голос,---«Поэтому посинела от холода, вырядившись в это платье. И скоро окосеешь, разглядывая окна его кабинета».
Девушка как раз собиралась с мыслями для достойно ответа наглецу, когда из колонки, висящей над головой, раздался строгий голос Мэдлин.
---Никита, зайди ко мне в кабинет. Сейчас же.
Она поморщилась.
Господи, что еще? Неужели лекции на сегодня не закончены?
Разве нельзя оставить раздраженного человека в покое?
Сидит ведь, как паинька, штудирует никому не нужные архивы и мечтает только о кофе.
«Только о кофе!»--- жестко добавила она специально для нахального альтер-эго.
Двадцать минут спустя, сжимая в руках магнитный ключ, врученный краснеющим от смущения Биркофом, она продолжала оплакивать не заладившийся день в ожидании неизвестно куда запропастившегося лифта. Нет, Мэдлин не читала ей нотаций. Хуже. Она сослала бедняжку на третий уровень для копирования архивируемой информации. Это нуднейшая работа до самой ночи! И на третьем уровне – никого. Одни компьютеры гудят. А ведь Никита даже не успела пообедать.
«Видимо, теперь и не придется»,--- грустно вздохнула девушка, гипнотизируя датчик лифта, застрявшего на одном из нижних этажей.
Вдруг со стороны правого коридора послышался торопливый топот шагов и тишину нарушил нетерпеливый голос Шефа.
---Мы должны разобраться с этим немедленно. Джордж требует отчета через четыре часа.
А в ответ (О, музыка!) прозвучал негромкий голос Майкла:
---Мы успеем. Информация обработана на 64%.
Когда через секунду мужчины, обогнув поворот коридора, вышли к лифтам, Никита, стоя спиной к прибывшим, внимательно разглядывала панель с заданием, полностью погруженная в предстоящую работу.
Злобный взгляд Шефа испепелял. Не важно, от него иного ждать не приходилось. Зато в этой задумчиво-меланхоличной позе ее застал Майкл. И наверняка не упустил ни единой детали.
---Никита,---проскрипел Пол Вульф,---Ты куда собралась?
Девушка грациозно обернулась:
---Мэдлин дала мне поручение на третьем уровне.
---У тебя ведь нет допуска.
---Мне выписали временный,---она перевела взгляд на спутника Пола,---Привет, Майкл.
Тот слегка склонил голову:
---Здравствуй, Ни-ки-та.
От смягченного легким французским акцентом голоса в животе привычно запорхали бабочки.
Как ему удавалось выглядеть и разговаривать настолько сексуально?
Нет, Никита, конечно, знала, что Майкл являлся одним из лучших Валентайн–оперативников Отдела и соблазнительный образ был частью его работы. Но ведь сейчас он не на задании. И даже не пытался ее очаровать, занятый разговором с Шефом.
«Ради чего напрягаться-то?»,---вмешалось беспардонное альтер-эго,---«Он прекрасно знает, что ты давно влипла».
Никита, поправляя сползающее плечико платья, взглянула на Майкла из-под ресниц.
Тот в привычно - бесстрастной манере внимал монологу Шефа. Слова Пола доходили до нее в виде невнятного гула, будто подслушивала разговор через толстую деревянную дверь: «бу-бу-бу…».
Встрепенувшееся сознание было занято другим.
Его каштановыми волосами, завивающимися колечками возле шеи. Как не приглаживай, а пушистые пряди все равно создавали на голове Майкла соблазнительный беспорядок. Никита крепче сжала панель, отвлекая пальцы от желания зарыться в темно-руссую гриву на затылке мужчины, стоящего к ней чуть боком.
Волосы за зиму отросли и теперь почти доставали до плеч, обтянутых темной тонкой шестью безупречно сидящего пиджака. Ох, уж эти плечи!
Во сне (который она практически забыла!) его широкие плечи фигурировали очень явно.
Неожиданно мягкая белая кожа, давно не видевшая солнца и твердые мышцы, перекатывающиеся под этой манящей гладкостью. Жаркий контраст.
Девушка судорожно вздохнула и облизала губы.
Сейчас бы сделать шаг вперед и прижаться губами к его шее чуть ниже уха. Она на высоких каблуках, не пришлось бы даже тянуться. Уткнувшись носом в кудрявые пряди, она бы вдохнула его запах и кончиком влажного языка лизнула бы солоноватую на вкус кожу.
Ведь у Майкла очень чувствительное тело. Это он только на вид кремень - кремнем, а если дотронуться….
Прикрыв глаза, она представила как, поцеловав, слегка прищемила бы зубами кожу, и он, вздрогнув, покрылся бы чувственными мурашками, бегущими по шее и исчезающими за воротом его строгого пиджака. Потом поежился бы от горячего языка и, чуть развернувшись, прижался сильнее к ее рту. Длинные ресницы в этот момент опустились бы, прикрывая потемневшие глаза, и затрепетали красиво вырезанные ноздри его породистого носа. А она бы не остановилась, продолжая целовать крепкую мужскую шею. Спустилась бы к ключице, а потом вновь поднялась, что бы обрисовать нижнюю челюсть, пробираясь к подбородку. Губы явно бы ощутили переход от мягкости чистой кожи к возбуждающей колкости, чуть отрастающей бороды. У Майкла очень быстро появлялась щетина. Что бы щеки оставались гладкими, ему приходилось бриться по два раза в день. Но он не любил бриться. Нежная от природы кожа краснела и шелушилась от излишнего усердия с бритвой.
Никита приоткрыла один глаз, пытаясь оценить степень его небритости на данный момент.
Точеный подбородок был покрыт легкой тенью. Значит, обходил стороной станок уже пару дней.
«Надеешься, что его не отправляли на валентайн-миссии? И никого не потребовалось соблазнить во благо Отдела?»---тут же уколол внутренний голос.
«Ага»,---умиротворенно откликнулась Никита. Она сейчас не была настроена на конфликт.
Почувствовав пристальное внимание, Майкл слегка повернул голову, перехватив ее разомлевший взгляд.
Пришлось открывать второй глаз, срочно придавая лицу нейтральное выражение. Однако ей никогда не удавалось провести Майкла. Уголок красиво очерченного рта едва заметно приподнялся.
…И снова направил поток ее мыслей совершенно в нерабочую сторону….
Несколько дней назад, зайдя в кабинет, что бы поблагодарить за услугу, которую он оказал, она расщедрилась и к словам благодарности добавила поцелуй.
Честное слово, не планировала, что так получится! Просто, не удержалась.
Поцелуй был мимолетным, лишь легкое касание. Он даже не ответил. Да она и не настаивала, быстро выскочив за дверь. Но воспоминания о чуть приоткрытых губах, будто приглашающих к продолжению, преследовали ее до сих пор.
Внезапно до Никиты дошло, что Шеф замолчал. С трудом, оторвавшись от Майкла, она посмотрела на начальника.
Похоже, тот чего-то ждал. Интересно, чего?
Пол раздраженно хмурился. Значит, ее мечтательность становилась опасной. Надо было действовать.
---Конечно….сэр,--- как в омут головой, но четко и громко произнесла она, твердо глядя в ледяные глаза.
Пол удовлетворенно кивнул и возвратил свое внимание к Майклу.
---Прекрасно. Подведем итоги через два часа.
Никита слегка занервничала. Так, ради любопытства, на что она сейчас согласилась?
Но Майкл тоже отвернулся, а больше спросить было некого.
К счастью в этот момент, наконец, подъехал лифт. Причем полный.
И куда, интересно, направлялась целая толпа народу? Ведь этот лифт обслуживал только закрытые уровни?
«Влезть бы»,---с тревогой размышляла Никита.
Будто подслушав ее мысли, Шеф решительно произнес:
---Мы все не поместимся. Кому-то придется остаться.
И недвусмысленно взглянул на девушку.
---Я могу остаться и подождать,---галантно вступился Майкл.
---Точно,---покладисто согласилась Никита,---Вы езжайте, а мы подождем.
Но тут Шеф, зыкнув по сторонам, заставил остальных сотрудников прижаться к стенкам кабины:
---Пожалуй, влезем все,---самодовольно констатировал он, оценивая освободившееся пространство.
Майкл склонив голову, пропустил вперед спутницу. А затем вошел сам, встав рядом с Полом и прямо перед ней. Двери закрылись, лифт тронулся.
Никита всегда недолюбливала кабины, сомкнутыми стенами напоминавшие о нелегких неделях тюрьмы. Но сегодня из-за непривычной скученности и ее эмоциональной нестабильности данный вид транспорта казался особенно отвратительным. А горячее желание вырваться из тесноты, растолкав всех локтями, умалялось лишь видом безмятежной спины Майкла. Прикрыв глаза, она потянула воздух носом… ммм… Фаренгейт . Терпкий запах классического одеколона в исполнении самого безупречного из известных ей мужчин всегда завораживал и заставлял трепетать ее чувственную натуру. Пододвинувшись чуть ближе, она почти уткнулась кончиком носа в темные волосы. Неприятная поездка становилась вполне терпимой.
Но только девушка начала расслабляться, как лифт преподнес очередной сюрприз. Нервно замигав, погасли лампы, а сама кабина, дернувшись, остановилась.
Опа! Сбылись ее худшие кошмары. В кромешной тьме повисла гулкая тишина. А затем раздался рык Пола Вульфа, нащупавшего кнопку селекторного вызова.
---Биркоф, что это такое?!
Обращение в пустоту. Биркофа, похоже, на связи не было.
Никита же стремительно погружалась в панику. Тесная чернота наступала со всех сторон.
Пытаясь выплыть из ожившего кошмара, она ухватилась за единственную надежную опору . Не раздумывая ни секунды, прижалась к обтянутой тонкой шерстью спине и крепко обняла руками за талию. Смутно ощутив, что мужчина повернул голову, шепнула:
---Мне плохо. Клаустрофобия.
Майкл застыл, не пытаясь освободиться из цепких объятий. А она, прислонившись к сильному телу, старалась справиться с внезапным приступом.
Нервная ругань Шефа нормализации обстановки тоже не способствовала.
Вдруг в голову Никиты пришла страшная мысль:
---Мы здесь задохнемся.
---Успокойся,---голос Майкла был, тих и ровен.--- Система вентиляции Отдела совершенно автономна. И запитана от резервных генераторов.
---Да?---недоверчиво переспросила она. Но, глубоко вздохнув, убедилась, что, несмотря на кучу народа, воздуха меньше не стало,---Это утешает.
Однако утешала не только исправная вентиляция. Потихоньку успокаиваясь, она осознала, что волею случая получила то, о чем мечтала пару минуту назад.
Кончик носа щекотали мягкие пряди, а прямо возле губ бился под кожей ровный пульс Майкла.
Не удержавшись, прижалась ртом к этому биению. Он промолчал. Осмелев от темноты и необычности обстановки, она тихонько лизнула кожу и, приподняв голову, провела кончиком языка вверх по его шее. А, добравшись до уха, прикусила мягкую мочку зубами и слегка потянула.
Он чуть заметно вздрогнул и поежился.
Знала, знала, что так и будет! Окрыленная Никита продолжала губами и языком изучать нежную кожу за его ухом, а нахальные руки тем временем, оказались под пиджаком.
Классическая мужская рубашка. Обычно он носил футболки или тонкие джемперы. Но сегодня рубашка была кстати. Нагревая ладонью тонкий хлопок, ее рука пробралась к застежке. На ощупь, вытащив пуговицу из петли, пальцы нырнули внутрь, глядя голую кожу.
Никита почувствовала, как Майкл слегка втянул живот, удивленный смелостью ее действий. Но не оттолкнул. А отступать сама она не собиралась.
Шеф рядом по телефону ругался с Биркофом, но слов разговора девушка почти не различала. Поняла только, что Сеймур пообещал скоро запустить лифт. Значит, времени терять не стоило. Пальцы, осмелев от безнаказанности, изучали все, до чего могли дотянуться. А вторая рука, хоть и не попавшая под рубашку, во всем помогала сестричке.
Неплохо. Рука поднялась почти до его груди, всей поверхностью ощущая прохладную гладкую кожу. Ладонь покалывало от удовольствия. Удивительно, но при густых волосах и быстро отрастающей бороде, его торс был почти лишен растительности. Лишь небольшой островок на груди и узкая дорожка, сбегающая вниз по животу. Может, кому-то такая особенность не пришлась бы по вкусу, но ей нравилось. Гладкостью тела Майкл напоминал ей произведение искусства.
Правая рука старательно продолжала исследование, придерживаясь, для верности, той самой узенькой «дорожки», пересекающей живот. Она пощекотала напрягшиеся мышцы пресса, обвела кончиком указательного пальца глубокий пупок и плавно сползла к застежке брюк.
И тут ее остановили. Мягко, но решительно Майкл перехватил запястье. Никита чуть не застонала от разочарования.
---Тебе стало легче?
Его тон казался бесстрастным, но пульс ниже ее губ явно ускорился.
---А что с ней может случиться в этом чертовом лифте?---неожиданно вмешался раздраженный Шеф.
---У Никиты приступ клаустрофобии,---ответил Майкл.
---Я тоже не получаю удовольствия, застряв здесь. Пусть терпит, как все остальные.
---Она уже в порядке,--- примирительно заверил Майкл и тихо обратился к девушке.
---Встань ближе к двери, там меньше толкаются и больше воздуха.
Никите совсем не улыбалось отпускать его, но наставник оказалось, был настроен решительно. Сжав запястья, он разомкнул ее руки.
Чуть не плача, она неохотно пробралась между Майклом и отодвинувшимся в сторону Полом, к выходу. И, должно быть от расстройства, не правильно оценила расстояние. Два решительных шага…. Бумс! Стукнулась лбом о закрытую металлическую дверь.
---Ой!
Растирая пылающий лоб ладонью, и слыша за спиной сдавленное хихиканье, почувствовала себя самой несчастной девушкой на свете.
Да что же за день сегодня такой?!
---Как ты, Никита?---непривычно заботливо поинтересовался Шеф. Голос его при этом подозрительно подрагивал.
Пользуясь полной темнотой, не удержалась и показала в его сторону средний палец.
---Спасибо, сэр, отлично.
Внезапно ее остановили. Мягко, но уверенно, чужая рука сжала пальцы в теплой ладони и потянула вниз, отвлекая от Шефа. В тот же момент вторая рука уверенно легла на талию, вынудив сделать полшага назад.
Майкл. Конечно! Как же сразу не догадалась! Вечный наставник не смог долго оставаться на вторых ролях
Они поменялись местами. Теперь он стоял сзади и, со свойственной ему педантичностью, платил за недавние вольности, похожей монетой.
Его левая рука, оставив женскую ладонь, поднималась вверх, едва касаясь кожи. Слегка лаская мягкими и одновременно шершавыми кончиками пальцев, он рисовал бесконечные спирали на ее запястье. Следуя за ускорившимся пульсом, подбирался к внутреннему сгибу локтя. Затем вновь опустился к запястью и поднялся вверх уже по внешней стороне, слегка царапая кожу самыми кончиками ногтей. Короткие волоски на ее руке поднялись дыбом от этих вкрадчивых прикосновений, и невольные мурашки побежали наверх, к шее. Она вздрогнула. И было из-за чего.
Пока млела от нежных прикосновений, его вторая рука не теряла времени даром. Да уж, не зря Майкл считался профессионалом. Когда успел расстегнуть молнию?
Теперь злополучное платье не облегало фигуру, как раньше. И уверенная ладонь, ничуть не смущаясь, проникла внутрь. Обняв, он прижал девушку обнаженной спиной к себе, а бесстыжие пальцы взяли в горсть предательски напрягшуюся грудь.
Все-таки напрасно она игнорировала белье! Хотя чему бы это помогло?
Майкл прекрасно знал, какие чувства к нему испытывала, и отлично умел пользоваться ее слабостями.
Мягко обведя сосок, он сжал его, слегка растирая, между указательным и большим пальцами. Никита почувствовала, как ослабли коленки.
Черт дернул надеть сегодня высокие каблуки! Лучше бы кроссовки одела…, джинсы… и водолазку с высоким горлом.
«И для кого бы так было лучше?» ---подняло голос честное Альтер-эго.
«Точно!»---расслабленно согласилась Никита,---«Пошли все к черту!»
Хорошо, что Майкл стоял так близко, твердый, как скала. Иначе сползла бы на пол. А так, откинувшись на него, растворилась в ласкающих ее руках.....